«Стена Памяти»

Я горжусь своей страной. Я горжусь своей семьей, своими предками. Как и любой другой семье, моим родным в недалеком прошлом пришлось пережить все трудности той страшной войны, которая как смерч, как коса прошлась по нашей стране.

Моей бабушки, Людмилы Михайловны Пономаревой, в войну ещё не было. Но она не может спокойно говорить о ней, сразу начинает плакать. И всё же иногда её словно прорывает, и тогда я внимательно её слушаю, стараюсь не пропустить ни одного слова. Вот один из её рассказов:

«Моя бабушка (звали её Парасковья) вырастила троих сыновей и всех троих проводила на фронт. Для неё начались страшные дни ожидания и бессонные ночи. «Кажется, кто-то стучит в окно? Нет, это ветер. Ой, калитка скрипнула! Да нет, почудилось… Что же писем-то нет! Как они там, сыночки мои? Живы ли?»

Война уносила жизни многих и многих людей: тут умерли от голода, там пришла похоронка на отца, сына или брата…

А бабушка всё ждала…

И вот радость! Один из сыновей, Фёдор, вернулся! Но совсем ненадолго. Был тяжело ранен. Прожил он совсем немного, полгода. Умер уже дома. Оплакивая одного сына, ждала с фронта еще двоих.

Особенно болело сердце о младшеньком, Анатолии: всего ведь семнадцать ему было, когда добровольцем ушел на войну. Не верила извещению, где говорилось, что пропал без вести. Всё ждала, что сейчас войдет её сыночек, высокий, красивый, и скажет ей: «Мам, я дома! Я вернулся! Не плачь!»

Третий сын моей бабушки, Яков, тоже не вернулся с войны. Его судьба оказалась очень трагичной. Еще в 1941 году Якова тяжело ранило. Попал в плен, оттуда в концлагерь. Выжил. И после освобождения его отправляют не на Родину, а на другую войну, на японскую. Время было такое. Не спрашивали. Исполняй приказ! Везли их в товарных вагонах через всю страну. Проезжая Челябинск, дядя умудрился бросить письмо-треугольник на платформу. На внешней стороне письма написал: «Люди добрые! Положите это письмо в почтовый ящик!»

Письмо бабушка Парасковья получила. Это была последняя весточка от сына Якова. Всю жизнь хранила она это письмо. Читала его и плакала. Вот и всё, что ей осталось от сыновей! Проводила трех сынов, а взамен получила извещение, письмо и… всё.

Бабушка моя в конце жизни была слепой. Ослепла от слёз. Она часто просила меня почитать ей «то письмо, от Яшеньки», хотя знала его наизусть. А я, маленькая тогда еще девочка, старалась как-то утешить свою бабулю, успокоить её, отвлечь.

Часто бабушка (совсем слепая) садилась у окна и ждала, хотя прошло уже много лет после войны. Но не верила она, что нет больше её сыночков! Должен же кто-то вернуться, жить! По-прежнему прислушивалась к скрипу калитки, к шагам на улице.

До сих пор перед глазами картина: моя старенькая слепая бабушка с истертым, пожелтевшим письмом в руках…»

Я, Ивленкова Юля, совсем не знаю своей прапрабабушки, но не могу без слез слушать о её судьбе. А сколько ещё таких бабушек в нашей стране, сколько ещё пролитых слез! Ненавижу войну!