«Стена Памяти»

Федор Егорович Двадненко

70 лет назад началась Великая Отечественная война. О том, как жилось в страшные военных годы, воспоминают те, кто в 1941-45-х был ребенком. Рассказывает мой прадедушка житель бобруйского авиа городка Федор Егорович Двадненко:

— Родился я на хуторе Любвин Краснянского сельсовета Ладомирского района Воронежской области в 1928 году и, относя себя к детям войны, решил вспомнить те страшные годы.

Шел 41-й год. Семья наша была многодетной. У старшего брата было пять детей, он был председателем колхоза; еще три моих старших брата жили на Кавказе. Все они отправились на фронт и стали офицерами. Из мужчин я один, 13-летний подросток, остался в семье и всю тяжесть военного лихолетья испытал на себе. Я, сестры, мать, невестки, все работали в колхозе. Урожай 41-го года собирали дети, старики и женщины. На трудодень в конце года выдали по 200 г зерна. Поэтому больше всего мы надеялись на свой огород, он спасал нас от голода.

Самым тяжелым был 1942 год. Колхозное поле пахали быками и лошадьми. Я вспахивал по 2,5 га на быках и по 2 га на лошади. За 1 га получал 1 трудодень. Работал с утра до позднего вечера. По осени собрали большой урожай зерновых, бобовых и овощей. К тому времени наши войска отошли до реки Дон, и вскоре в нашей деревне появились фашисты. На ночь они расположились на хоздворе колхоза, прямо на улице устроились ужинать. Пошли по домам, забрали свиней. У нас была свинья и 11 поросят. Мы всех их лишились.

Потом в дом зашел немец и со словами «молёко» дает мне флягу. Свежего молока в то время не было, но было кислое. Я налил полную флягу кислого. Немец попробовал, тут же достал пистолет и направил на меня. Я в слезы. Спасло меня то, что им в то время еще не разрешали убивать мирных жителей.

В сентябре 1942 года немцы назначили старосту. Около 10 амбаров с зерном могли отойти фашистам. Староста распорядился разобрать зерно по хатам, по рукам колхозников пошла и колхозная пасека, тем самым было спасено около 1000 ульев. Потом, когда пришли наши войска, улья были возвращены колхозу.

Немцы жителей деревни во время оккупации не трогали, но когда их стали теснить войска Красной армии, когда пришла пора отступать, ужас, что они стали вытворять. Только в нашем районе они уничтожили более 300 человек.

В начале января 1943 года наши войска прогнали фашистов. Разгромленные под Сталинградом, Харьковом и Белгородом, немцы разрозненными группами скитались по деревням в поисках тепла и пищи. Для борьбы с ними в сельсоветах создавались истребительные отряды. В январе мне предложили вступить в такой отряд самообороны. Я согласился. Как участнику отряда, председатель колхоза выделил мне лошадь и сани, за день начисляли два трудодня, выделяли молочные и другие продукты. Мы охраняли магазины, больницу, правление колхоза, ловили в лесах дезертиров, скрывающихся старост и полицаев. Но основная наша задача была подавлять бандитские формирования. Одну банду, которая двигалась по открытому полю в направлении нашего сельсовета, мы уничтожили, некоторых членов банды взяли в плен и отправили в райцентр.

Мне было доверено на лошади и санях доставлять документы из нашего сельсовета в райцентр, это 15-20 км. На санях было достаточно оружия: гранаты, пистолеты, автомат ППШ, пулемет «Максим». Однажды мне приказали доставить документы в район. Когда проезжал мост в селе Калитва, меня обстреляли из кустов. Я тут же из «Максима» дал ответную очередь. Однако был ранен в руку. Рану мне перевязала родственница, жившая в этом селе, а я доложил о происшествии. Банда, которая меня обстреляла, потом была поймана. С января 43-го по август 44-го я был в составе истребительного отряда. В августе меня вызвали к председателю сельсовета и, как одному из лучших членов истреботряда, предложили ехать на учебу в Воронежскую спецшколу ВВС. В 1947 году я окончил ее, и меня направили в летное училище в Армавир.

После возвращения Красной армии на фронт стали призывать и молодых девушек. Призвали и мою сестру, 1923 года рождения. Она попала в саперные войска. Я побывал у нее, около недели помогал рыть окопы у реки Воронеж, а когда возвращался назад, товарняк, на котором я ехал, попал под бомбежку. Трупов было — просто ужас.

Моя сестра и брат освобождали Белоруссию. Сестра дошла до Берлина, брат — до Польши, двоюродный брат Двадненко Иван Карпович — Герой Советского Союза, похоронен в г. Речица Гомельской области. О нем мы долгие годы ничего не знали. И только когда мои дети учились в радиотехническом университете в Минске, там были студенты из Речицы, и от них мы узнали об Иване Карповиче.