«Стена Памяти»

Давно отшумела война. Наше поколение её не видело, не видели её и наши родители. Но в нашей семья хранятся фотографии. Однажды в семейном альбоме я обнаружила вырезку из газеты «Златоустовский рабочий». Из неё узнала о своём прадедушке, с тех пор мы с бабушкой очень часто разговариваем о нём, каждый раз я получаю новую информацию. Вот, что рассказала мне моя бабушка.

Мой прадедушка, Адриан Петр Николаевич, после войны работал на заводе имени Ленина. Его помнят как талантливого конструктора. Трудно было молодому человеку немецкой национальности, хотя и русского происхождения. Такие люди, как он, оказались без вины виноватыми. Кто-то отказывал им в доверии, кто-то следил за ними, кто-то сторонился. А ведь это были «русские немцы», которые всегда жили в России и считали ее своей родиной. Потому они наравне со всеми работали на победу. Его жизнь была не из лёгких, родился и жил в сибирской деревне. Окончил среднюю школу, когда грянула война. Его мобилизовали в трудовую армию, он строил железную дорогу Казань-Ульяновск, которая имела важное стратегическое значение. Тяжелая работа, нечеловеческое напряжение отняли у сибирского парня здоровье. И его списали. В том же, 1943, году его вместе с сестрой отправили по оргнабору на Златоустовский индустриальный завод. Там прадед начал свою работу на стареньком станке «Коммунар». Он выполнял операцию: отрезка прибылей. Сначала ничего не получалось, но со временем привык и решил попробовать работать на двух станках. Работа закипела, и через какое-то время появилось три станка, а позже – сразу четыре. Норма выработки была на изделие 123 штуки в смену, он делал 350 и шел домой отдыхать гораздо раньше окончания смены. Эту льготу предоставил ему сам начальник цеха. Вскоре мой прадед почувствовал, что в цехе стали относится к нему теплее, с его мнением начали считаться. Он стал ежедневно получать три стахановских обеда и триста граммов хлеба дополнительно к карточке. Кроме этого его иногда поощряли кусочком сливочного масла и рыбой. Однажды за хорошую работу ему выдали даже фуфайку и брюки. В войну прадедушка со своей сестрой пережили несколько тяжелых случаев. У сестры недалеко от магазина отобрали месячный паек сахара. Тогда такие грабежи были не редкостью. А через несколько дней у него выкрали продуктовые и хлебные карточки, приговорив прадеда и его сестру к голодной смерти. Но даже в такое трудное время нашлись люди, которые спасли их. Прежде всего, это был поляк Люстиг. Он дал немного денег. Другой, кто протянул руку помощи, был Кротов, он раздобыл мороженой картошки, принес на работу и хранил в канаве сливного кабеля рядом со станками. Дважды в смену он кормил моего прадеда печеной картошкой. Как-то моему прадеду выпал случай в войну наесться до отвала. Прошел слух, что наши моряки захватили японский танкер с ореховым маслом, часть которого поступила на завод. В тот день он получил большую порцию этого масла и съел пять порций за обедом. Когда он шел из столовой, цех казался выгнутым дугой, стены раскачивались, станки плавали перед глазами. У стенки лежал стальной лист, нагретый солнцем, он опустился на него, почти теряя сознание. Пришел в себя уже на закате. Оказалось, что ореховое масло было отравленным, его жертвой стали многие рабочие.

Трудно пришлось людям, но самым ярким воспоминанием, как говорит бабушка, было сообщение об окончании войны. Ей прадедушка рассказывал, как восьмого мая, придя с работы, он увидел в общежитии оживленную компанию, которая пикировала: «Победа!». Утром девятого мая городская площадь была переполнена, взволнованные люди пришли услышать из главного репродуктора важное сообщение Информбюро. Оно подтвердило витающую новость: наступила долгожданная Победа, Первый мирный день. Это была самая радостная весть, которую ждали 4 года.

Я благодарна своему прадеду и всем, кто выстоял в это трудное время и даже отдал свою жизнь. Спасибо вам за то, что мы живём сейчас под мирным небом!

Спасибо деду за Победу,

Хоть он ковал её в тылу!