«Стена Памяти»

Мой прапрадедушка родился в 1907 году в Кулангинском сельском поселении Кайбицкого района Татарстана в семье крестьянина середняка. С 1917 года в возрасте 10 лет пошел работать батраком в кулацкие хозяйства, жил у каждого кулака по 2 года. В 1928 году 5 февраля он женился на моей прапрабабушке, дочери крестьянина, Егоровой Арине Васильевне. В ноябре 2 числа 1929 года у них родилась дочь Наталья (моя прабабушка). С 1929 года по ноябрь 1931 года служил в рядах Красной армии в Детском селе (известен как Царское село, а сейчас г.Пушкин) Ленинградской области в 101 артполке, артиллеристский разведчик РККА. В декабре 1931 года приехал на Магнитострой и по 15 июня 1932 года работал рядовым рабочим (молотобоец) в «Союзтеплострой». В это же время, в 1931 году, его приняли в партию – ВКП/б/. С 15 июня 1932 года по декабрь 1934 года проходил обучение в совпартшколе в г.Перми. В 1934 году у прапрадедушки родился сын Сергей. С декабря 1934 года он назначен заведующим заборных документов хлебных карточек и по совместительству парторгом Магнитогорского крупноблочного строительства. С мая 1934 года был председателем месткома отдела коммунального хозяйства. С июня 1935 года по август 1935 года обучался на областных курсах пропагандистов. С августа 1935 года освобожденный парторг транспорта горы, одновременно руководитель кружка по изучению истории ВКП/б/. С 1936 года по февраль 1937 года посещал областные курсы повышения квалификации. С того же 1936 года назначен начальником автоколонны и парторгом элеватора. С декабря 1937 года по декабрь 1938 года курсант на курсах руководящих работников в Томской межкраевой школе В/о «Заготзерно». С января 1939 года назначен заместителем управляющего «Заготзерно» г.Магнитогорска. С июня 1940 года находился в должности секретаря партбюро «Гражданстроя».
Война началась 22 июня 1941 года, а мой прапрадедушка был мобилизован и отправлен в часть 16 октября 1941 года. Дальнейшую его жизнь можно проследить только по сохранившимся письмам с фронта.
В письме от 12 декабря 1941 года, отправленного со ст.Безымянной Саратовской обл., он пишет: «…Я вам послал три письма, но от вас ответа не получил. Пока еще можете писать, только быстрее, чтобы застать меня на месте. Я не знаю, как вы живете… Сейчас совсем оторван от всего, цель одна – победить врага и с победой быстрей вернуться домой…».
Письмо от 14 декабря 1942 года: «…Сообщаю вам о том, что пока служу на старом месте. Вам письма посылал, но от вас ответа нет ни на одно письмо, а поэтому и не знаю, как вы живете после моего отъезда… Вот я тебе расшифрую, что обозначает 20ВДБ – это будет Двадцатая Воздушная (Парашютная) Десантная Бригада…».
Письмо от 5 января 1942 года: «…Извещаю вас о том, что сейчас вот уже восемь дней нахожусь в новой местности. В Ивановской области, город Киржач, деревня Власьево… От вас, я когда стоял еще в Саратовской области ни одного письма не получал и до сего дня не знаю вашу жизнь… Но и теперь не знаю я, получу вот на это письмо ответ или нет. Теперь мы, наверное, окончательно поедем скоро-скоро на фронт без задержки…».
Письмо от 28 февраля 1942 года: «…Извещаю вас о том, что я получил от вас ответ… Теперь я узнал, что вы живете благополучно. Хорошо… Извещаю еще, Ириша, о том, что я из райкома и У.К.Х. получил характеристику и меня в партию восстановили. Вчера получил партийный билет, чем я стал доволен, партийный стаж сохраняется, но за хищение парт.билета записали выговор, но постараюсь этот выговор снять через некоторое время. На фронт не поехали, отставили до особого распоряжения. Но к бою готовы. Не сегодня завтра…».
Письмо от 8 марта 1942 года: «…Узнал, что вы живете хорошо и на старом месте. Я пока тоже живу хорошо. Вчера 7 марта на 8-е на международный коммунистический женский день совершил прыжок с самолета на парашюте высотой один километр двести метров или 1200 метров. Это вот моя практика за весь мой период как мобилизовали. Вот теперь в бой идти уже не страшно будет, мужества будет больше и отваги драться с немецкими фашистами…».
Письмо от 15 марта 1942 года: «…Но обо мне тоже не беспокойтесь, вы знаете в какой части я служу, сегодня здесь, а завтра на передовой линии фронта либо за фронт в тыл фашистским варварам извергам, на разгром их. Мы можем ехать и лететь, так что нельзя себя считать спокойным. Но что касается питания: хлеба нам дают девятьсот грамм, но приварок неважный, но супротив других частей все же хорошо. Возможно, кто какую панику создает, что очень плохо кормят, не верьте. Бывает затруднение, но это не всегда. Здесь нас кормят конечно хуже, чем в Саратовской области. Теперь я вам напишу то, что стояли мы не в Саратовской области, а немцев Поволжья, где город Энгельс, станция Безымянная, от нее 35 километров в деревне, где жили немцы, которых выслали в Сибирь. Вот там мы стояли. А теперь от Иваново 250 километров, а от Москвы 100 километров, от Киржача 10 километров…».
Письмо от 3 апреля 1942 года: «…Вот и все, писать больше у меня нечего, шлите ответ по следующему адресу: Почтово-полевая станция 1910 п/я №1 О.М.Д. 1я батарея…Хлеба нам дают 800 грамм на сутки, сахару 35 грамм, табаку теперь тоже дают пока, а то по 30 рублей покупали за один стакан, а в пачках махорку за 60 руб. и 70 за 1 пачку…».
Письмо от 25 апреля 1942 года: «…Извещаю вас о том, что я ездил я в Красную столицу С.С.Р. город Москву, приехал 23-го апреля, в самой Москве пробыл 2-е суток. Вот кое о чем я вам пропишу: некоторые и здесь у нас говорили, что в Москве плохо все, разбито. Многому не верьте, имеются отдельные здания только очень-очень мало разбитые. Вот если Государственный театр был верх разбит, то его уже отремонтировали. На Арбате одно здание разрушено. Опаленный Дом совета Союза ССР, и то он уже отремонтирован… Одно то, что все продукты по карточкам и промтовары по карточкам, вином реденько и то торговля есть только меняют на бутылки, махорку, папиросы, чай, сахар, конфеты, рабочим все дают. С заводов, где угрожала опасность все было убрано, станки сейчас все устанавливают к эксплуатации… Трамваи, троллейбусы курсируют по всей Москве во всю. В метро, как я был в 38 году – работало, а сейчас еще прибавилось, работает без останову, и не останавливалось… Но только одно, Ириша и мои детки, всю цветущую жизнь, которая била ключом у нас в СССР озверелый враг Гитлер ее приостановил и заставил нас задуматься с мала до взрослого о жизни завтрашнего дня, когда мы уже о завтрашнем дне не думали… Пока до свидания, хоть и время веселое – птички распевают, но Гитлер – враг, убийца народа, отнял у нас всю счастливую, радостную, цветущую жизнь, как у нас с тобой, так и у наших деток, заставил их и нас с тобой быть в унынии. Хоть я и н унываю, но одно то, что как вспомнишь о жизни людей – сколько он разлучил семей, оторвал детей от родителей, мужьев от жен, разорил людей, изувечил, покалечил, ограбил, надругался, издевался. Все равно будет ему смерть, проклятому врагу….».
Письмо от 20 июня 1942 года: «…нахожусь на старом месте. Погода очень дождливая и холодная, конечно место старое – это только территория старая, а то в нескольких местах уже жил, об этом писать вам нечего и не к чему… Деньги у меня выходят все только на молоко, окромя его купить нечего и оно по цене разное от 45 рублей литр и до 20, кто как сумеет нам продать, а мы как сумеем купить…».
Письмо от 21 июня 1942 года: «…Мне вот 16-го июня было ровно 8 месяцев, как я выехал из дома. Дня 3 тому назад видел одного товарища Магнитогорского, с которым служили вместе в Монголии, но он в другом подразделении, видится с ним не удается…».
Письмо от 8 июля 1942 года: «…Погода остановилась очень хорошая, жарко. Колхозники убирают сено, а я сегодня вот 8-го совершил еще прыжок с парашютом с самолета. Приземление сделал хорошее, но при прыжке с самолета ободрал немного щеку…».
Письмо от 2 августа 1942 года: «…В настоящее время, Ириша, перед нами стоит задача отбросить гитлеровского врага от Советского юга. В настоящие дни Донская территория в огне, горят на корню богатые хлеба. Горят привольные наши селения, льется кровь невинных женщин и детей. Гуляет немецкий палач, дорвавшийся до Донского раздолья. Он стремится еще один край превратить в пустыню, это Северный Кавказ, он рвется к Бакинской нефти. Гитлеровцы рвутся перескочить за Дон и выбраться на огромную русскую реку Волгу, на Каспийское море, до Кавказа, до богатого месторождения нефти, которая является питанием всех моторов, и для них является хлебом и воздухом. Мы молодые воины, и я, как коммунист, и каждый из нас в эти грозные огненные дни должны проникнуться сознанием своего долга перед Родиной. Каждый из нас должен сегодня до конца понять, что обстановка требует от каждого Советского патриота освобождения Советской территории от немецких захватчиков. Враг угрожает Югу. Все силы на защиту Юга, на защиту Родины. На днях соей судьбе тоже выпадает столкнуться лоб о лоб с немецкими фашистами. У меня, Ириша, к гитлеровцам огромная ненависть, и я буду мстить до последней капли крови. Я много читал эпизодов товарищей в газетах и слышал разговоры лично, как немцы издеваются над Советскими людьми, калечат детишек, женщин, стариков и военнопленных красноармейцев. Они много убили моих товарищей, они отняли наше счастье в цветущей, веселой, культурной, жизнерадостной стране. Немец сейчас бросает все новые и новые силы в бой. Наша задача - пойти в бой и наступать на врага, и не сдаваться, назад ни шагу, вот наш девиз. Родина не простит того, кто без приказа отойдет хотя бы на шаг с рубежей, на которых кипит сейчас жестокая битва. Родина испепелит презрением и ненавистью труса и паникера, который в эту трудную минуту растеряется, подставит спину немцу. Опасность, как ни грозна она, никогда не вызывала уныния и упадка духа у Советских людей. Советские люди во главе с коммунистами умножали волю к борьбе за честь, за свободу. Я ненавижу хищных гитлеровский разбойников за то, что они терзают нашу любимую Родину, топчут нашу цветущую землю, уничтожают прекрасные города, поля и сады, взращённые нашими трудами. Они уничтожают памятники русской культуры, чтобы не распространились идеи правдивой мысли наших предков о будущей Советской коммунистической жизни. Защита Родины падает на мою долю за честь, за свободу и независимость Отечества, порождает дух злобы и ненависти, предает храбрость сдерживать свою присягу перед Родиной, грудью преграждать в сражениях путь врагу. Вот, Ириша, моя задача предстоит в скором будущем…».
Письмо от 7 августа 1942 года: «Добрый день, Ириша, Наташа и Сережа. Ваше письмо я получил еще на месте 3-го, в котором вы писали, что высылаете 200 рублей денег. Деньги, конечно, я теперь не получу, они вернуться вам обратно или пропадут, так как я уже подъехал к линии фронта… В этой местности очень жарко, рожь почти всю выжали, овес тоже поспел. На пути подвергались немного бомбежки с самолетов немецких фашистов, но движение еще продолжаем, что будет дальше? Подъехали до города Борисоглебска. Доеду до определенного места, сообщу адрес, а пока ожидай письмо от меня. Маршрут мой смотри, где я находился, по карте: и вот Борисоглебск, а там, наверное, до Сталинграда…».
Письмо от 28 сентября 1942 года: «…С Юго-Восточного фронта… Приближается день 25 годовщины октября, юбилей моего рождения. Где я буду встречать, в жестоких сражениях с Германскими фашистами, отстаивая город Сталинград и русскую реку Волгу, про которую народ сложил сотни песен. На Волге выросли города, крупные заводы. Волгу народ поет и Волгой живет. Волга – это богатство… Я взял только примерных 17 боевых дней, где уничтожили и истребили фрицев и их технику, два батальона пехоты врага, восемь минометных батарей, … двадцать автомашин с грузами и другие цели фрицев. Нас в расчете хоть осталось, Ириша, 4 человека, но мы воюем не за страх, а за честь своей Родины. Бьем врага под разрывами немецких снарядов, под визг немецких мин, под свистом, как дождя, пуль. Смерть исчисляем не днями и часами, а секундами. Но Ириша, ничего, хоть нас не будет, все же думаем завоевать жизнь для детей и счастье Родины…».
Письмо от 7 октября 1942 года: «…Но наша задача состоит в том, или же выгнать немецкую нечесть, или же помереть на месте. Конечно стремление огромное выгнать эту проклятую немчуру. Они у нас отняли всю радостную и счастливую цветущую жизнь. Я бы не лежал в окопе, а работал или отдыхал спокойно, либо в кино или в театре смотрел на сцену. Этот распроклятый кривой черт Гитлер у нас все отнял. Я страсть ненавижу этих немцев паразитов и отравную имею месть, и буду мстить…».
Письмо от 10 декабря 1942 года: «…Я, Ириша, от вас не получал ни единого письма, но вам посылал с фронта очень много, и сейчас еще все нахожусь на фронте. Лежал 13 дней в госпитале, был ранен в правую ногу осколком и в правую руку. Сейчас опять нахожусь на фронте на передней линии… Фрицев, Ириша, бьем и еще будем бить, если буду жив. Если вы читаете газеты о защите Сталинграда, то вам ясно какая здесь война, мы деремся со врагом не щадя своей жизни… Писать конечно в письме, Ириша, не пропишешь, если в живых буду и вернусь домой, кое что многое расскажу, а жив не буду, будете читать боевые эпизоды под Сталинградом и будете вспоминать о моих доблестных боевых действиях с озверелым врагом фашизма…».
Письмо от 21 декабря 1942 года: «Добрый день, Ириша, Наташа и Сережа. Шлю горячий и сердечный привет и желаю доброго в вашей жизни. Извещаю я тебя, Ириша, о том, что тебе я услал три тысячи четыреста рублей денег 3400 руб. Первый раз послал 2200 рублей, а второй раз 1200. С получением сего письма шлите мне ответ. Я, Ириша, ни одного письма от тебя не получал, как уехал из Киржача, с июля месяца, от тяти одно письмо получил. Сейчас на фронте, ранения мои пока зажили, остаюсь на сегодня жив и здоров. Вам желаю доброго-доброго здоровья, крепко-крепко жму вам ручки и сладко-сладко вас целую всех. Ваш папа».
Это было последнее письмо моего прапрадедушки с фронта, а 12 января 1943 года его убили в бою в деревне Цыбенко. Остаться в живых там было невозможно, т.к. гитлеровское командование требовало во что бы то ни стало удерживать рубеж Цыбенко, а наши прапрадеды стояли насмерть. Похоронили артиллериста, младшего лейтенанта там же, но впоследствии деревня Цыбенко оказалась в зоне затопления Волго-Донского канала, поэтому произвели перезахоронение в братскую могилу в поселке Майском Горно-Полянского района города Волгограда.
Я горжусь своим прапрадедом! Он достоин подражания своим бесстрашием, своей волей к победе. Он был одним из миллионов, которому сегодня я говорю спасибо за мою светлую и безоблачную жизнь. Я помню тебя, Прокофьев Дмитрий Павлович!
Бодня Владислав