«Стена Памяти»

Чубрик Владимир Николаевич (22.04.1920-09.08.2012).
В ноябре 1940 года призвали в армию. Группу магнитогорских ребят зачислили в полковую школу артиллерии. После её окончания Володя попал в Ленинградский военный округ 573-ий пушечно-артиллерийский полк резервного командования и был зачислен радистом в радиовзвод. В армии ему очень пригодились занятия гимнастикой и подтягивания. Володю оценили как спортсмена и с тех пор он всегда проводил занятия по физподготовке. Очень часто на сончасе он тренировал отстающих на спортплощадке.
22 июня 1941 года полк был в летних лагерях в Карелии. Лагерь стоял на заболоченной местности, жили в палатках. Поступил приказ замаскироваться.
В 12 часов объявили построение, на котором заслушали выступление Молотова о начале войны между Россией и Германией. Владимиру Николаевичу присвоили звание младшего сержанта и назначили начальником радиостанции в штабную батарею. В распоряжение выдали машину. Целью радиостанции была связь с дивизиями.
Полк простоял на границе с Финляндией два дня, затем пере-бросили на запад в распоряжение резервного полка недалеко от Вязьмы. Штабная батарея расположилась в лесу. Недалеко от города в поле стоял поломанный самолёт, и немцы решили, что это аэродром, а в городе – штаб. Начался мощный обстрел с воздуха и город был превращён в развалины.
Затем были бои за Ельню. Полк передали в распоряжение 103-ей мотомеханизированной дивизии. Осенью 1941 года Чубрик Владимиру Николаевичу присвоили звание сержанта. В начале октября немцы предприняли грандиозное окружение с юго-запада и с северо-запада, соединяясь клиньями. Четыре наши армии, прикрывающие подступы к Москве, были окружены врагом. Заседание армии полка проходило в машине Владимира Николаевича. В ней сто-яла радиостанция, через которую осуществлялась постоянная связь с дивизией. Но у немцев были отличные пилингаторы и уже через 10 минут после начала передачи радиостанцию начинали бомбить. Приходилось постоянно менять местоположение. Однажды, после очередной бомбёжки, машина вышла из строя, кончился бензин, а по распоряжению командования радиостанция не должна была попасть к врагу, поэтому её пришлось сжечь. Дальше пошли пешком.
В то время по лесам бродило много скота (коровы, лошади, гуси). Поймали лошадь, поехали верхом. Ближе к ночи увидели сарай, в нём было несколько русских солдат. Наутро пошли все вместе. В лесу встретили отряд наших автоматчиков (человек 120), они были уже в зимнем обмундировании, ведь тогда уже шёл ноябрь месяц. Все присоединились к этому отряду. В общей сложности так в отряд влилось ещё 600 человек.
В лесу отряд прожил 15 дней. Ели то, что можно было найти в это время в лесу, в том числе бродячий скот. Но такого питания явно не хватало, не было даже соли, и вскоре у многих начали болеть желудки. Командир отряда вынужден был всех распустить. Расходиться стали группами. Группа, где был Владимир Николаевич, состояла из шести человек. Пробирались как на лошадях, так и пешком. По пути заходили в сёла. Женщины сразу окружали солдат, расспрашивали, не видели ли они их мужей или сынов.
Вспоминает Владимир Николаевич село Озерки. Был там ка-кой-то праздник, и солдаты попали на него. Все женщины приглашали ребят к себе в гости, угощали. Вдруг начался обстрел, немцы ста-ли заезжать в село на мотоциклах и машинах. Наши солдаты выскакивали из домов необмундированные, на ходу теряя провизию. В живых осталось четыре человека. Далее уже в сёлах жители не пускали к себе в дома, потому что фашисты жестоко карали за приют русских солдат. Долгое время попутчиком Владимира Николаевича был солдат Андрей Кантемиров, с ним он прошёл всю Калужскую и Тульскую области. Было очень холодно, спали в стоге сена, шинель уже не спасала.
Недалеко от Тулы встретили крестьянина у села. Он рассказал, что под Тулой были сильные бои, даже до сих пор ещё не убраны трупы погибших и посоветовал туда не ходить, так как вокруг много мин. Решили пробираться на Восток, там возможно есть расположение советских войск. В одном селе их накормила женщина гороховым супом и напоила гороховым киселём – до чего вкусным тогда показалась им эта еда. Вышли на улицу, чтобы продвигать дальше. Вдруг возле колодца к ним незаметно подошла лошадь, а за ней шли два немецких солдата. «Хэндэ хох!» – услышали они сзади. Обыскали, отобрали оружие и карту Советского Союза, которая служила им хорошим путеводителем по местности. Отправили в лагерь военно-пленных. Народу там было очень много. Комната, в которой все помещались была небольшая, приходилось даже спать сидя. Кормили один раз в день, воды не давали вообще. Еда была противная – похлёбка, в которой плавала крупно нарезанная свёкла и неочищенная картошка. Подставляли кто, что мог, кто пилотку, кто ладошки, а кому повезло, что не отобрали, котелки.
Как-то повели всех на водопой и один немец начал избивать за что-то толпу пленных. Этим замешательством воспользовались другие пленные и сбежали. Среди них был и Владимир Николаевич. Неподалёку он увидел двух девушек. Он подбежал к ним со словами «выручайте!» и схватил обеих под руки. Смеясь они пошли, как буд-то он тоже житель этого села. Дойдя до безопасного места, поблагодарил их за спасение.
Вскоре Владимир Николаевич встретил тех солдат, которые тоже сбежали из плена. Как ни странно, они шли сдаваться в плен, так как ходить в форме было очень опасно. Накануне расстреляли трёх солдат в военной форме. Но Чубрик решил, что лучше пусть убьют, а в плен добровольно не пойдёт. И пошёл дальше. В поле нашёл полузамёрзший кочан капусты и с огромным удовольствием его сразу съел. В селе просился на ночлег, но никто не хотел его пускать. На окраине стояла изба, зашёл в неё. В избе темно, никого не видать. Слышно, как в углу причитает женщина. Оказалось, у них сын на войне, и никто не знает жив ли он. Пожалели, пустили на ночлег. Владимир Николаевич на постель ложиться не стал, так как понимал какой он грязный. Хозяйка накормила его, постирала одежду. После долгого времени голодовки, наевшись, солдат потерял сознание. Когда очнулся, переоделся в чистую форму и пошёл дальше на Восток. Проходя село Горбачёве, услышал рассказ о том, что пленных, которых не успели увезти в Германию, недавно сожгли заживо.
На станции Узловая попал в воинскую часть к своим, В ряды Советской Армии его не взяли, так как был в плену, а отправили работать на угольную шахту. Долгое время проработал он откатчиком у главного ствола, поднимая вагонетки из шахты.
После шахты работал в Узловском военкомате, обучая призывников военному делу. Ребята в шутку называли его академиком за хорошие знания военного дела и отличную стрельбу по мишеням. Оттуда Владимира Николаевича направили в армию в Запасной полк самоходной артиллерии города Ивантеевка Московской области.
В ноябре 1945 года демобилизовался. Приехал назад на станцию Узловая. Ребята встретили его хорошо. Но Владимир Николаевич хотел учиться дальше, и в этом же месяце приехал домой в Магнитогорск. Пошёл в педагогический институт на исторический факультет. Его выслушал профессор Катаев. Катаев был сослан на Урал из Москвы, так как его сын находился во время войны в плену у немцев. Занятия в институте уже шли, но Чубрика взяли учиться. Владимиру Николаевичу пришлось сдать некоторые вступительные экзамены. Труднее всего было вспомнить русский язык, за время войны ни разу не пришлось держать в руках перо. Попросил одну преподавательницу позаниматься с ним. В итоге, контрольная по русскому языку была написана на «три», а экзамен по истории сдан на «четыре». Так Чубрик Владимир Николаевич официально был зачислен на первый курс исторического факультета.
В Магнитогорске его встретили хорошо. Секретарь горкома партии – Сапронов П.М.- спросил Владимира Николаевича куда он хотел бы пойти работать. «Учителем истории». Бывало он целыми днями мог пропадать на работе, помогая молодому учителю подготовиться к уроку или объясняя материал отстающему ученику.
В 1980 году Владимир Николаевич ушёл на пенсию из школы №18.
Но, даже, находясь на пенсии, он не прекращал трудиться – работал экскурсоводом в туристическом бюро. Его экскурсии всегда отличались интересными фактами об истории нашего города, о жизни выдающихся людей, которые участвовали в строительстве Магнитки и об известных поэтах и писателях, которые прославляли наш город в своих произведениях. Передачу о его работе даже показывали по телевидению.
Он не привык сидеть дома без дела. Даже, когда Владимиру Николаевичу было 60 лет, он каждый выходной ездил в Абзаково кататься на лыжах.
Чему отдал Владимир Николаевич лучшие годы своей жизни? Не отдыху – работе. Замечательно, когда работа доставляет удовольствие. В ней он черпал силы в самые трудные минуты.