«Стена Памяти»

Мой папа, Степан Васильевич Пышкин, родился в селе Капустино Грачёвского района Оренбургской области в большой семье: кроме него у родителей было еще шесть сыновей и одна дочь. Поэтому, закончив шесть классов, Степан пошел работать в колхоз. Когда ему исполнился 21 год, его призвали в армию. Это было 15 июня 1941 года, всего за неделю до начала Великой Отечественной войны. Он даже не успел принять присягу до того, как его отправили на фронт. Впоследствии он часто говорил нам, что война – это страшно, и никогда он не сможет забыть ее, особенно самые первые дни.
На войне он служил телефонистом. А кто такой телефонист? – это человек, который отвечает за связь. От него зависело, получит ли батальон приказ от командования вовремя, получат ли командиры необходимые сведения об обстановке на фронте. Так что на нем лежала огромная ответственность. Связистам не хватало современной техники, боевого опыта, умения обеспечивать связь в манёвренных условиях, при сильном воздействии авиации и артиллерии противника, при его частых нападениях на узлы связи. Однако,они проявляли мужество и бесстрашие. В сильные морозы и снежные заносы, днём и ночью мой папа обеспечивал бесперебойную связь. Едва нарушалась связь, немедленно не прекращая огня, начинал устранять повреждения.
В октябре 1941 года. их батальон сражался на Калининском направлении (сейчас Калинин – это город Тверь), где шли ожесточенные бои за крупный транспортный узел. Немцы рассчитывали, что, захватив Калинин, они получат выход на Москву. Чтобы этого не допустить и был сформирован Калининский фронт. Однажды во время сильнейшего артобстрела прервалась связь с командованием. И тогда командир батальона отдал приказ наладить связь. Устранить повреждение послали одного из связистов. К сожалению, он не вернулся, погиб. Тогда командир приказал: «Рядовой Пышкин! Срочно наладить связь!» Мой отец понимал, что это необходимо сделать любой ценой, даже ценой жизни. А надо понимать, что в то время связь была проводной. И вот, Степан Васильевич, взяв огромную катушку с проводами, пополз искать, где произошел обрыв. Папа говорил, насколько это было страшно! Пули свистели над головой, стояла жуткая канонада! Но приказ есть приказ! Связь была необходима как воздух. Пока ее нет, невозможно понять, куда стрелять, где враг! И он полз, преодолевая страх.
Он даже говорил нам, что в какой-то момент страх вдруг исчезает, остается только цель, задача. Он, перебегая от укрытия к укрытию, отыскал место порыва. Под градом пуль и осколков рвущихся снарядов он нашел обрыв! Быстро устранил повреждение. Срастил провода. И в этот момент совсем рядом как бабахнет! Возможно, взорвался снаряд. Последней мыслью было: «Я успел!» Его оглушило и засыпало землей. Очнулся он уже в госпитале. За мужество и храбрость он был награждён медалью «За отвагу».
В госпитале, как папа рассказывал, он долго не мог вспомнить, кто он: имя, фамилия, откуда родом. Но как только память к нему вернулась и он немного подлечился, он тут же отправился в свою часть, в свой стрелковый полк. Ведь каждый боец был на счету.
Папа начал службу с Западной Двины в августе 1941 года и дошел до Праги в мае 1945-го. Это была последняя стратегическая операция, проведенная Красной Армией в Великой Отечественной войне, в ходе которой была освобождена столица Чехословакии. Уже была подписана капитуляция, но немцы продолжали ожесточенно сопротивляться.
В феврале 1945 года ему вручили орден Красной Звезды за личное мужество и отвагу, за успешные боевые действия за освобождение Польши. Забавно, но мы с сестрами, когда были еще совсем маленькими, играли с его наградами. Они были у нас вместо игрушек. В конце войны он был награждён орденом «Отечественная война».
Мы, его семья, постоянно чествовали его, гордились им. Каждый раз, отмечая день Великой Победы, мы просили его рассказать о военном времени, о той его жизни. Это было нашей традицией. Когда подросли его внуки, они тоже с удовольствием и восхищением слушали дедушку. Но вспоминать о войне он не любил: очень это было тяжело для него. Как только папа начинал говорить, на его глаза наворачивались слезы. Однако, как и тогда, на войне, он пересиливал свою боль, зная, насколько это важно для нас.
Папа рассказал одну историю, которую можно назвать и трагической, и забавной одновременно. Это случилось уже в Польше. Из боев они вышли очень измотанными, уставшими, голодными и грязными. Им хотелось помыться и отдохнуть. В польских деревнях их встречали по-разному. Кто-то выходил, как говорится, с хлебом-солью, а кто-то даже дверь не открывал. И на просьбу подать воды отвечали: «Фшистска герман забрал». И вот в одном из селений, где наши красноармейцы остановились на постой, в нашего Степана влюбилась местная девушка. И, чтобы накормить отряд вдосталь, командир решил Степана «поженить», то есть сыграть фиктивную свадьбу. «Гости» к свадьбе в баньке напарились, отдохнули, на свадьбе, наелись, а утром потихоньку из деревни ушли, прихватив с собой жениха. Вот такая история. Таков был стратегический ход командира отряда. И я иногда думаю: «А вдруг там, в Польше, у нас родственники есть?»
Вернувшись после войны в свою родную деревню, он женился на моей маме, с которой дружил еще со школьной скамьи. Спустя некоторое время они переехали в Магнитогорск. Здесь папа устроился на комбинат в мартеновский цех №3 подручным разливщика и проработал там до самой пенсии. Они родили и воспитали нас, трех дочерей. Папа и мама прожили вместе долгую, счастливую жизнь, отметили свой золотой юбилей.
Папа умер в 2001 году, прожив 80. Мама не смогла перенести его смерть и умерла спустя всего девять дней после него.