«Стена Памяти»

Воспоминания о пережитом инвалида Великой Отечественной войны,
ветерана труда Ломакина Дмитрия Трофимовича 19.10.1919.

В январе 1940 года я был призван в Красную Армию.
Учился я прилежно, был дисциплинированным, все схватывал и воспринимал. Командир отделения стал привлекать меня к себе в помощники.
Однажды, вызвали меня в штаб полка где мне предложили учиться на командира. Так я стал курсантом 2-го Орджоникидзенского военно-пехотного училища.
Военное училище я окончил 10 июня 1941 года с отличием, награжден нагрудным знаком « Отличник РККА» и был оставлен в том же училище на должности командира роты курсантов. Обучал курсантов 10 роты тактической, огневой, строевой и физической подготовке. Работы было много, как говорится - от подъема до отбоя....
... Началась Великая Отечественная война... Наше училище переехало из Орджоникидзе в г. Майкоп, а затем в г. Сочи. Из кратких сообщений Совинформбюро летом 1942г. было понятно, что врагу удалось потеснить наши войска под Воронежем, оставлен был Донбасс, в июне немцы овладели Ворошиловградом и угрожали Кавказу. Уже шли упорные бои в большой излучине Дона. Было ясно, что враг рвется к Сталинграду, к Волге. Для преграждения врагу дороги к Волге, 62 армия заняла рубеж от станции Клетской до станции Суровикино. Немецкая армия быстро двигалась к Дону. В это суровое время под Сталинград срочно перебрасывались военные училища: с Украины - Винницкое, с Кавказа- Краснодарское, Гродненское и 2-ое Орджоникидзевское. Из курсантов этих училищ формировались Курсантские полки 62 армии.
Нашего начальника училища, комбрига Запорожченко отозвали на Кавказ, а вместо него назначили командиром Курсантского полка полковника Воскобойникова. Наш Курсантский полк, где я был командиром роты, а затем и командиром батальона, с упорными боями отходил на Калач-Сталинград. Противнику удалось прижать к Дону часть войск 62 армии. Наш полк ночью переправился на правый берег и занял оборону. Фашисты ввели в действие сотни бомбардировщиков, обеспечили наведение понтонных мостов и переправились через Дон.
Курсантский полк, совместно с 96 и 87 стрелковыми дивизиями, вели упорные бои, но сбросить немцев с плацдарма или, хотя бы, прекратить действие переправы не удалось. Плацдарм постепенно расширялся.
К концу августа 1942 года, ранним утром, тишину оборвал рев моторов и грохот взрывов. Стоял сплошной гул от разрывов бомб и снарядов. Авиация противника действовала безнаказанно, прицельно бомбила наши боевые порядки, спускаясь для этого низко к земле. Наши самолеты в воздухе не появлялись, просто их не было. Тогда думалось - уцелеет ли в этом кромешном аду что-нибудь живое. Везде были потери, были они и в моей роте.
Помню, на среднем оборонительном обводе в районе Малой Россошки, утром, авиация противника непрерывными ударами бомбила наш полк и соседнюю дивизию. Утром следующего дня, большая группа танков при поддержке авиации и артиллерии перешла в наступление. Этот танковый таран пришелся на соседнюю с нами дивизию. Рота, которой я командовал, была прикрыта танковым рвом, сделанным защитниками Сталинграда, а правее, вдоль обороны нашего полка - противотанковым минным полем. Немецкие танки не пошли на наши боевые порядки, однако авиация неистово бомбила наши окопы. Вместе с бомбами и снарядами на землю летели фашистские листовки, обращения на русском языке: «Сталинские юнкера -сдавайтесь» и т.д. Прорвав оборону правого соседа, немцы устремились к Сталинграду. Положение складывалось чрезвычайно тяжелым.
Офицеры и курсанты нашего училища беззаветно дрались с захватчиками, они смело и решительно переходили в контратаки и не раз обращали гитлеровцев в бегство. На призыв «Коммунисты, вперед!» поднимались все без остатка, считая себя коммунистами. Но враг упорно двигался вперед к Сталинграду. В эти суровые и тяжелые дни боев под Сталинградом, будучи в душе коммунистом, в сентябре 1942 г. я получил партийный билет.
Командарм потребовал справку о числе курсантов Орджоникидзевского училища, находящихся у нас в строю. Оказалось, что их было около 120 человек.
Под Сталинградом, в селе Ежовка, из тысячи двухсот человек нашего полка было выпущено оставшихся в живых около 120 человек лейтенантами. Выпускники, вместе с оставшимися в живых кадровыми офицерами, были направлены в войска 62 армии. Девять кадровых офицеров нашего училища, в том числе и я, были оставлены в резерве 62 армии. Эти офицеры использовались, главным образом, в оперативном отделе штаба армии для выполнения отдельных поручений. Такие поручения приходилось выполнять и мне.
В те дни трудно было со связью, с некоторых участков армии донесения доставлялись только посыльными, которые могли и не дойти. Все находилось под огнем врага, в том числе и штаб армии, который располагался недалеко от переднего края. Помнится, что в первой половине сентября, по заданию штаба армии, мне пришлось пробираться в расположение 2-й мотострелковой бригады в район Орловки, которая находилась в 10 км. от штаба. Казалось бы задание простое и легкое, однако, трудновыполнимое в условиях тяжелых боев с превосходящими силами противника. Авиация врага висела над головами и систематически бомбила даже одинокие повозки, автомашины, бойцов.
В середине октября 1942 года в направлении завода «Баррикады» фашисты, массировано применяя авиацию и танки, штурмовали позиции 308 стрелковой дивизии, они рвались к Волге. Я был послан в это время в 308-ю. Она с большим некомплектом находилась в крайне тяжелом положении. В то время, когда я находился в штабе дивизии, немцы прорвались к парку Скульптурный, угрожая сбросить дивизию в Волгу. Срочно, штабом дивизии был сформирован отряд из находящихся по близости бойцов и офицеров и брошен навстречу противнику. Нашу атаку поддержали танки и артиллерия. Но поле боя остались догорать фашистские танки, множество трупов фашистских солдат.
....Но пришло время прощаться со штабом армии, его оперативным отделом и знакомыми людьми. Меня назначили старшим преподавателем тактики армейских курсов младших лейтенантов 62 армии. Вместе со мной, на армейские курсы были направлены офицеры училища - старшие лейтенанты А.Шевченко, С.Черных, М.Хаев, Савицкий, Шепелев.
На эти курсы направляли учится бойцов, отличившихся в Сталинграде. Занятие проводились и готовились на курсах с учетом опыта боевых действий.
Опыт боев перенимался нами путем общения с офицерами армии, выездами на места боев. В этом вопросе много помогала армейская газета «На защиту Родины». Она в каждом номере писала о подвигах бойцов и офицеров, о полученных тактических приемах штурмовых групп, отдельных подразделений. Я старался внедрять в учебу новинки уличного боя. Зная, что гитлеровцы не выдерживают ближнего боя, мы учили курсантов методам и способам максимального сближения с противником, выбирать и занимать такие позиции, которые бы находились от врага на расстоянии броска гранаты и если для этого понадобится прокладывать проходы, рыть окопы и ходы сообщений - не жалеть труда. Учили также о недопущении боевых действий целыми подразделениями, такими как взвод, рота, батальон. В условиях городского боя, учили мы, наступление должно быть организовано мелкими группами людей, вооруженными автоматами, ручными пулеметами, гранатами, противотанковыми ружьями. Так формулировал В.И. Чуйков, командующий 62 армией, требования ко всему командному составу. От него исходили наставления, призывы, адресованные всем сражавшимся в Сталинграде: «Чем ближе к противнику - тем лучше», «Взрывайся вдвоем с гранатой», «Оба налегке: ты без вещевого мешка, граната - без рубашки», «Граната вперед - ты за ней». Еще в декабре 1941 года В.И. Чуйков выступил в армейской газете со статьей о тактике штурмовых групп. В ней он указывал, что уличный бой не есть бой вообще, а прежде всего, бой за отдельное здание и в самом здании. Только штурмовая группа - гибкая, предельно маневренная, позволяет шаг за шагом отвоевывать здания, кварталы, узлы сопротивления. Штурмовая группа первой врывается в дом и самостоятельно ведет бой по очищению атакованного объекта. Вслед за штурмовой группой врывается в дом группа закрепления. Она немедленно создает круговую оборону захваченного объекта, организует систему огня. Эта группа вооружена тяжелым вооружением, танковыми и ручными пулеметами, минометами, противотанковыми орудиями, взрывчаткой, ломами, кирками. Армейская газета подробно описывала как штурмовые группы овладели Г-образным домом, представляющим мощный узел сопротивления. Изучая опыт сержанта Павлова, мы на практике создавали подобный дом и превращали его в неприступною крепость.
В октябре 1942 года был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР об отмене института военных комиссаров и введений единоначалия в Вооруженных Силах. Эти мероприятия проводились с целью укрепления авторитета начальствующего состава в армии. Введение полного единоначалия положительно сказалось на росте командных кадров и политсостава, оно способствовало усилению партийно-политической работы, укреплению порядка и организованности в войсках.
Я проводил тактические занятия и с комиссарами армии, которых предполагалось перевести на командные должности. Старший офицерский состав бывших комиссаров к занятиям относился со всей ответственностью. По ходу тактических занятий разбирались серьезные вопросы, решались сложные тактические задачи. Занятия проводились в поле, где с учетом местности и разбирались тактические приемы подразделений в различных видах боя.
В марте 1943 года 62 армия, теперь уже 8 гвардейская, после разгрома 6 немецкой полевой армии Паулюса, из-под Сталинтрада была переброшена на Северский Донец.
Продолжая исполнять обязанности старшего преподавателя тактики, я рвался в боевые части армии. Мы, трое преподавателей, выпускники 2-го Орджоникижзевского училища, стали писать рапорта с просьбой направить нас в действующие подразделения армии.
Только в мае 1944 года, за 1 год до окончания войны, всех троих назначили, командирами батальонов в 28 гв. Стрелковый корпус. Меня в 266 гв. Стрелковый полк 88 гв. Запорожской Краснознаменной ордена Суворова стрелковой дивизии, а. С. Черных и М. Хаева в 79 гв. Стрелковую дивизию. Однако, мне не пришлось служить в 266 гв. Стрелковом полку. Меня оставили на должности помощника начальника оперативного отдела штаба 28 гв. Стрелкового корпуса.
Работали в оперативном отделе штаба корпуса очень много, особенно в дни подготовки наступления, но и разъезжали по частям много, при переходе к обороне.
После Сталинграда принимал участие в боях за освобождение городов Запорожье, Никополь, Одесса. 10 апреля 1944г. войска 28 гв. корпуса, совместно с 4 гв. корпусом и танковой группой генерала Плиева освободили Одессу. В этом бою отличился бывший сталинградский снайпер Герой Советского Союза В.Г. Зайцев. Он командовал зенитной ротой в 79 гв. СД нашего 28 гв. СК. Рота старшего лейтенанта Зайцева атаковала аэродром. В результате умелых действий захватили 18 истребителей «мессершмит ГГ» не успевших подняться в воздух. Примерно 330 км. от города Кишинева в боях за плацдарм на Днестре (Пугачены), капитан Зайцев был ранен.
Я также принимал участие в освобождении города Люблина и лагеря «Майданек».
В конце июля 1944г. принимал участие в боях при форсировании р. Вислы, в удержании и расширении Мангушевского плацдарма. В центре построения боевого порядка 8 гв. армии при форсировании этой водной преграды был наш 28 гв. СК.
В середине января 1945 года войска 28 гв. СК с Мангушевского плацдарма принимали участие в освобождении городов Варшава, Лодзь, Познань.
К концу февраля 1945 года войска 28 гв. СК подошли к р. Одер, форсировали ее заняли город Кюстрин. Таким образом, войска 8 гв. Армии подошли к Зееловским высотам. К исходу апреля 1945 г. мы вышли на берег р. Шпрее, а 27 апреля войска нашего корпуса оказались в центре г. Берлина - Тергартене, где располагались главные государственные учреждения Третьего Рейха, в том числе и Имперская канцелярия, в которой укрывался Гитлер. Здесь был тяжело ранен парламентер от 39 гв. Стрелковой дивизии нашего корпуса, майор Берсенев, который с белым флагом пошел навстречу с немецким парламентером по их же просьбе. Тысячи мин и снарядов полетели на правительственные кварталы, на имперскую канцелярию, на Рейхстаг.
Война еще продолжалась, но она закончилась для войск, находящихся в Берлине. Это была Победа! Все ликовало, люди обнимались, целовались, поздравляли друг друга и стреляли вверх. Воздух сотрясался от громоподобного гула моторов, земля содрогалась от разрывов снарядов и бомб.
А, теперь, День Победы воскрешает в памяти людей суровые, незабываемые военные годы.
Хочется, вопреки памяти, восстановить, воссоздать облик каждого, кто шел в те дни с оружием в руках, защищая свою Родину, кто вставал во весь рост над окопами, увлекая за собой солдат в атаку, кто совсем молодым падал на землю, сраженный пулей.
Сегодня нам внешне почти ничего не напоминает о войне, разве что бронзовая фигура солдата, склонившаяся в скорбном молчании или женщина, возлагающая цветы на братскую могилу. Все чаще приходится вспоминать о друзьях- товарищах, вырванных из жизни. Война оставила кровоточащие раны в миллионах сердец.
Окончилась Великая Отечественная Война. Я был майором с гвардейским значком, награжденный боевыми орденами:
Орденом Красной Звезды;
Орденом Отечественной войны II степени;
Орденом Отечественной войны I степени;
Орденом Богдана Хмельницкого III степени;
Орденом Отечественной войны 1 степени (юбилейный)

Медалями: «За оборону Сталинграда», «За взятие Одессы», «За взятие Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией».

А теперь, награжден еще тремя медалями за безупречную службу в органах МВД, медалью «Ветеран Труда» и многими юбилейными медалями.
В ноябре 1945 года я был демобилизован из рядов Советской Армии, как инвалид Великой Отечественной войны 11 группы.

Январь, 1989 год.