«Стена Памяти»

Герой Советского Союза
Ноябрь сорок первого юный, совсем мальчишка Степан Токарев провел под Челябинском, осваивая пулеметное дело. Склонный к технике наладчик счетно-вычислительных машин Магнитогорского промышленного комбината, он без труда стал первым номером пулеметного расчета. Да так и остался им все минуты и часы, дни и ночи, месяцы и годы войны. Боевое крещение принял на Калининском фронте. А вернее сказать – получил наглядный боевой урок. Без должной артподготовки роту бросили в атаку. Два взвода на глазах Степана покосили почем зря. Его командир оказался мудрее и пожалел солдат – Родине были нужнее живые, а не мертвые. Деревушки в Подмосковье запомнились по названиям плохо, важнее для него было овладеть всеми премудростями боевого искусства, умело использовать складки местности, как рыба в воде ориентироваться в любой полевой обстановке. Это в кино герои минутами, взобравшись на бруствер окопа, призывали идти в атаку. В бою такие номера не проходили, каждый метр фронта был пристрелян противником, в этом С. Токарев убедился на примерах гибели боевых друзей очень скоро. Весна 42-го. Непролазная грязь, а ведь пулеметчикам надо тащить на себе и 72-килограммового "максима”. Наша атака захлебнулась, дали команду отходить. Здесь и настигла шальная пуля Токарева. К счастью, ранение оказалось в руку, так что выбрался из переделки без посторонней Помощи. Не бросил и пулемет. Так начался кандидатский стаж в ВКП (б) молодого бойца.
К лету 42-го на фронте наступила определенная стабилизация. Стали лучше кормить, не надо было разделывать убитую скотину или варить хлеб в каске напополам со снегом, прикуривать от зажигалки убитого фрица. Побыв немного разведчиком, Степан вернулся на передовую. Здесь все было ясно. Наши – фашисты. Огневые точки врага – мой сектор обстрела. Направление наступления – пути возможного отхода. Бывал в критических ситуациях. В окружении. Присмотрелся, ба, да там "свой” брат-пулеметчики, поднялись и мимо них бегом, пока те развернулись, наших и след простыл. Рисковали? Да, но оправданно. Бой за высоту. Немцы сидят крепко. Часами Степан наблюдал за их маневрами, перемещениями, а когда понял систему, то без единого выстрела взобрался на высоту и уж так настрелялся… Фашисты, полон грузовик, потеряли бдительность. Токарев с расчетом в считанные секунды развернули свое грозное оружие и мгновенно уложили десятки гитлеровцев. Бывали и другие эпизоды.
Токареву с "Максимом” больше нравилось видеть врага перед собой, ходить в атаку. Когда происходит полная концентрация, когда за минуту пролетает целая жизнь, когда не другим, но себе клянешься не пощадить и жизни ради победы. Ему доводилось врываться непосредственно во вражеские окопы. Четырежды участвовал в форсировании крупнейших рек – Днепра, Десны, Нарвы, Щары. О, это особая операция. Здесь нужна огромная личная храбрость. Степан Токарев в такие времена не думал о Магнитке, семье, Родине. Нет, освободить Союз от врага значило в конкретной обстановке продвинуться еще на одну, другую, третью сотню метров, огнем выкурить фашистов и заставить бежать под угрозой уничтожения. Cтепан становится самым опытным в роте. А было ему чуть за двадцать. Старший сержант заменяет при случае единственного офицера, своего друга Виктора Козычева. Если говорят о фронтовом братстве, то их отношения таковыми и были. Общались не по уставу, не по званиям, а по именам. Делили буквально все. Казалось, быть их дружбе вечной. Май 45-го стал последним для войны, последним и для друга…А Степану повезло. Пять ранений, но ведь все-таки вернулся живой. C орденом Ленина и Золотой Звездой на груди – Героем Советского Союза. Получил разом зарплату за войну 3700 рублей и 23-летний парень пошел учиться в 6 класс.
Степан Кириллович не кичился своим геройством, выучился, догнал ровесников, дослужился до должности начальника цеха на метизно-металлургическом заводе. С удовольствием занимался воспитанием не только своих, но и сотен чужих детей, впрочем, для таких людей чужих детей не бывает. За геройство помещали на пару с "Максимом” в музей, расписывали в книгах.